Где валяются поцелуи. Ринат Валиуллин - Где валяются поцелуи. Париж. Ринат ВалиуллинГде валяются поцелуи. Венеция

Жанр: Проза

Год: 2014 год

Ринат Валиуллин. Где валяются поцелуи

Если вам кажется, что надо что-то менять в этой жизни, то вам не кажется.

Он зашел в темную проходную двора, задумчивый и рассеянный, когда неожиданно перед ним возникла фигура и объявила женским голосом:
— Деньги давай!
— Сколько? — спросил безразлично, заметив в руках девушки ствол.
— А давайте все.
— На! — вырвал он театрально, словно сердце, бумажник из-за пазухи.
— Что же вы так без сожаления сорите деньгами? — взяла незнакомка кошелек, вытащила купюры и, бросив ему в ноги опустевший кожаный чехол, зачем-то пересчитала деньги.
— Скучно, — поднял он портмоне и сунул его обратно к сердцу.
— Так вы, наверное, только с хорошими людьми общаетесь?
— Пожалуй, если не считать вас.
— Вот и мне скучно.
— Так вы, наверное, никого не любите?
— Даже не знаю, что ответить. Выровняло всю любовь, как катком, плоская она стала что ли, — поежилась от холода девушка и втянула свою длинную шею в плечи.
— Замерзли совсем?
— Конечно, полчаса вас ждала в этом закоулке.
— Почему выбрали именно этот, здесь же довольно светло? Хотя могли бы шмальнуть по фонарю, чтобы запустить сюда мрак.
— Именно поэтому, — снова поежилась она.
— Чаю не хотите выпить? Я живу в этом дворе на седьмом этаже.
— Жаль, что не на седьмом небе…
— С вашей игрушкой это можно исправить.
— Вам не кажется странным, что жертва приглашает преступника на чай? — переступала стройными ножками на высоком каблучке девушка.
— Нельзя же вас отпускать в таком состоянии, вы ведь черт знает что можете натворить. К тому же у вас приятный голос.
— Спасибо, а с чем будет чай? — улыбнулась девушка и убрала пистолет в сумочку.
— С клубничным вареньем.
— Откуда у вас оно?
— Разве я похож на человека, у которого не может быть клубничного варенья?
— Очень похожи. У скучных людей даже с сухарями туго.
— Почему?
— Потому что они предпочитают есть в одиночестве пирожные в кафе.
— Давайте поспорим!
— Давайте, только чем вы будете платить? Ведь денег у вас уже нет.
— Может, дадите в кредит?
— К сожалению, мой банк только что закрылся. Есть другие предложения?
— Павел, — протянул он руку.
— Руку мне действительно давно никто не предлагал. Фортуна, — сняла она перчатку и в ответ протянула свою ладонь. — Кстати, у меня есть свежий батон. Не смогла удержаться, проходя мимо булочной.
— Тогда сам Бог велел.
— Что велел?
— Даже если вы на краю отчаяния, стоит ли бежать от чая?
— А с чего вы взяли, что я на краю?
— Преступление всегда край. Ну, так мы идем или нет?
— Страшно.
— Чего вам бояться, у вас же пушка!
— Вдруг соблазните меня и изнасилуете.

— Хватит уже мечтать, — едко пошутил Павел. — Еще раз повторить про пушку? Вон мой подъезд, — указал на серую скалу из кирпича, которая поблескивала стекляшками неспящих окон. В небе спокойно дремала луна, прикрывшись темным одеялом случайного облака. Даже свежий весенний воздух не вдохновлял ее на подвиги.
— Старый дом, — двинулась она в сторону подъезда, не глядя на попутчика.
— Кто здесь только не жил.
— Что, все умерли? — робко пошутила Фортуна.
— Только великие.
— А вы хотели бы к таковым относиться? — двигалась она медленной легкой походкой чуть впереди него.
— Уже нет. Хочется жить, а не относиться.
— А вы что делаете?
— Снимаю.
В этот момент Фортуна остановилась и обернулась.
— Я про квартиру, — затянул неувязочку Павел.
— Так лучше.
Неожиданно навстречу им выбежала какая-то шавка и начала истошно материться.
— Черт, бегают тут всякие, — вздрогнула Фортуна.
— Не бойтесь, она не кусается, — отозвался из темноты голос. Хозяин не спеша перебирал ногами вслед за четвероногим другом.
— Я тоже не кусаюсь, но зачем же об этом так орать?
— Она в наморднике, — не услышал ее слов владелец собаки.
— Лучше бы ей глушитель надели, — добавила еще тише Фортуна.
Дом был действительно пожилым и грузным, с лишним весом опыта и недомоганий. Шершавое мрачное лицо прошлого века, изъеденное окнами, лишний раз напоминало, что по ночам его мучила бессонница. А всякий раз, когда входили люди, он открывал рот, тяжело вздыхая и громко чмокая губами, провожал их в глубь себя, по широким бетонным лестницам, в свой внутренний мир, где теплилась жизнь. Он, как никто другой, знал, что жизнь — это цепь причин и следствий, которую надо постоянно смазывать любовью, чтобы не скрипела от обстоятельств. Гулкие шаги жильцов, как стук сердца, отдавались в его душе. Давление было ни к черту: то опускалось, то поднималось, как сейчас. Наконец лифт остановился на седьмом и из него вышли мужчина и женщина.
* * *
— Вы всегда с собой на дело берете батон? — с интересом разглядывал Павел красивые руки своей неожиданной гостьи, принимая из них хлеб.
Фортуна, гармонично встроенная в кухню Икеи, промолчала. Под ножом у Павла затрещал багет. Полетели крошки. Вместе с хрустом раздался запах свежего хлеба. Звук только усиливал аромат, будто хотел взять на себя его функцию. Павел смотрел на Фортуну, она на него. Они могли так бог знает сколько времени: он не знал, что сказать, и она не знала, что слова уже не имеют значения. Губы ее улыбнулись и закусили бутерброд с колбасой, который успел приготовить Павел, потом они приняли фарфор и горячий чай.
— Так что вас толкнуло на дорогу разбоя? — достал он из шкафчика клубничное варенье.
— Как любая женщина я способна на глупости, но это не от недостатка ума, а от переизбытка чувств. Недавно я расчувствовалась так искренне, что чуть не впала в депрессию: оттого что жизнь, которая незаметно проходит, так коротка, а я многого еще не попробовала, что мир такой большой, но я много еще где не была, а свободы оказывается так мало, что я решила начать с преступления. Захотелось каким-то образом выбраться из каменного бытового мешка.
— Странный способ. Помогло?
— Как видите.

Ринат Валиуллин

ГДЕ ВАЛЯЮТСЯ ПОЦЕЛУИ

Если вам кажется, что надо что-то менять в этой жизни, то вам не кажется.

Он зашел в темную проходную двора, задумчивый и рассеянный, когда неожиданно перед ним возникла фигура и объявила женским голосом:

Деньги давай!

Сколько? - спросил безразлично, заметив в руках девушки ствол.

А давайте все.

На! - вырвал он театрально, словно сердце, бумажник из-за пазухи.

Что же вы так без сожаления сорите деньгами? - взяла незнакомка кошелек, вытащила купюры и, бросив ему в ноги опустевший кожаный чехол, зачем-то пересчитала деньги.

Скучно, - поднял он портмоне и сунул его обратно к сердцу.

Так вы, наверное, только с хорошими людьми общаетесь?

Вот и мне скучно.

Так вы, наверное, никого не любите?

Даже не знаю, что ответить. Выровняло всю любовь, как катком, плоская она стала что ли, - поежилась от холода девушка и втянула свою длинную шею в плечи.

Замерзли совсем?

Конечно, полчаса вас ждала в этом закоулке.

Почему выбрали именно этот, здесь же довольно светло? Хотя могли бы шмальнуть по фонарю, чтобы запустить сюда мрак.

Именно поэтому, - снова поежилась она.

Чаю не хотите выпить? Я живу в этом дворе на седьмом этаже.

Жаль, что не на седьмом небе…

С вашей игрушкой это можно исправить.

Вам не кажется странным, что жертва приглашает преступника на чай? - переступала стройными ножками на высоком каблучке девушка.

Нельзя же вас отпускать в таком состоянии, вы ведь черт знает что можете натворить. К тому же у вас приятный голос.

Спасибо, а с чем будет чай? - улыбнулась девушка и убрала пистолет в сумочку.

С клубничным вареньем.

Откуда у вас оно?

Разве я похож на человека, у которого не может быть клубничного варенья?

Очень похожи. У скучных людей даже с сухарями туго.

Потому что они предпочитают есть в одиночестве пирожные в кафе.

Давайте поспорим!

Давайте, только чем вы будете платить? Ведь денег у вас уже нет.

Может, дадите в кредит?

К сожалению, мой банк только что закрылся. Есть другие предложения?

Павел, - протянул он руку.

Руку мне действительно давно никто не предлагал. Фортуна, - сняла она перчатку и в ответ протянула свою ладонь. - Кстати, у меня есть свежий батон. Не смогла удержаться, проходя мимо булочной.

Тогда сам Бог велел.

Что велел?

Даже если вы на краю отчаяния, стоит ли бежать от чая?

А с чего вы взяли, что я на краю?

Преступление всегда край. Ну, так мы идем или нет?

Страшно.

Чего вам бояться, у вас же пушка!

Вдруг соблазните меня и изнасилуете.

Хватит уже мечтать, - едко пошутил Павел. - Еще раз повторить про пушку? Вон мой подъезд, - указал на серую скалу из кирпича, которая поблескивала стекляшками неспящих окон. В небе спокойно дремала луна, прикрывшись темным одеялом случайного облака. Даже свежий весенний воздух не вдохновлял ее на подвиги.

Старый дом, - двинулась она в сторону подъезда, не глядя на попутчика.

Кто здесь только не жил.

Что, все умерли? - робко пошутила Фортуна.

Только великие.

А вы хотели бы к таковым относиться? - двигалась она медленной легкой походкой чуть впереди него.

Уже нет. Хочется жить, а не относиться.

А вы что делаете?

В этот момент Фортуна остановилась и обернулась.

Я про квартиру, - затянул неувязочку Павел.

Так лучше.

Неожиданно навстречу им выбежала какая-то шавка и начала истошно материться.

Черт, бегают тут всякие, - вздрогнула Фортуна.

Не бойтесь, она не кусается, - отозвался из темноты голос. Хозяин не спеша перебирал ногами вслед за четвероногим другом.

Я тоже не кусаюсь, но зачем же об этом так орать?

Она в наморднике, - не услышал ее слов владелец собаки.

Дом был действительно пожилым и грузным, с лишним весом опыта и недомоганий. Шершавое мрачное лицо прошлого века, изъеденное окнами, лишний раз напоминало, что по ночам его мучила бессонница. А всякий раз, когда входили люди, он открывал рот, тяжело вздыхая и громко чмокая губами, провожал их в глубь себя, по широким бетонным лестницам, в свой внутренний мир, где теплилась жизнь. Он, как никто другой, знал, что жизнь - это цепь причин и следствий, которую надо постоянно смазывать любовью, чтобы не скрипела от обстоятельств. Гулкие шаги жильцов, как стук сердца, отдавались в его душе. Давление было ни к черту: то опускалось, то поднималось, как сейчас. Наконец лифт остановился на седьмом и из него вышли мужчина и женщина.

Вы всегда с собой на дело берете батон? - с интересом разглядывал Павел красивые руки своей неожиданной гостьи, принимая из них хлеб.

Фортуна, гармонично встроенная в кухню Икеи, промолчала. Под ножом у Павла затрещал багет. Полетели крошки. Вместе с хрустом раздался запах свежего хлеба. Звук только усиливал аромат, будто хотел взять на себя его функцию. Павел смотрел на Фортуну, она на него. Они могли так бог знает сколько времени: он не знал, что сказать, и она не знала, что слова уже не имеют значения. Губы ее улыбнулись и закусили бутерброд с колбасой, который успел приготовить Павел, потом они приняли фарфор и горячий чай.

Так что вас толкнуло на дорогу разбоя? - достал он из шкафчика клубничное варенье.

Как любая женщина я способна на глупости, но это не от недостатка ума, а от переизбытка чувств. Недавно я расчувствовалась так искренне, что чуть не впала в депрессию: оттого что жизнь, которая незаметно проходит, так коротка, а я многого еще не попробовала, что мир такой большой, но я много еще где не была, а свободы оказывается так мало, что я решила начать с преступления. Захотелось каким-то образом выбраться из каменного бытового мешка.

Странный способ. Помогло?

Как видите. Только не надо ехидничать. Не будь я настойчивей, так и просидели бы весь вечер в одиночестве. И не заметили бы меня, не заставь я вас обратить на себя внимание.

Нет, женщин я всегда замечаю, но это не значит, что я подхожу к ним с просьбой вытряхнуть из меня кошелек. Хотя если рассуждать фигурально, часто именно так и бывает, - посмотрел пристально в глаза Фортуне Павел. - Так зачем вам столько свободы?

Накопилось капризов.

Например?

Я давно не была в кино, - с любопытством разглядывала кухню Фортуна.

Я давно не была на море.

Слетаем.

Я давно не была сама собой… Только сегодня… - добавила Фортуна после небольшой паузы.

Кажется, теперь понимаю, почему я раньше вас не заметил. - Павел подошел к окну и занавесил темноту. - Так куда вы хотели бы выбраться?

Туда, где валяются поцелуи, - выловила осторожно янтарную клубничину в сиропе Фортуна и спрятала за губами. - Обожаю клубнику.

Я знаю такое место. Более того, я завтра туда лечу. Хотите тоже?

Я же уже сказала. Там их много? - умыкнула она еще одну из вазочки.

Поцелуев.

Да, полно.

С вами придется целоваться?

Нет, боже упаси.

Тогда я точно не поеду, - облизнула ложку Фортуна.

Я хотел сказать, там можно найти губы и повкуснее: Италия - страна любви. Я больше не встречал земли, где так сильно любят женщин. Мне только нужны данные вашего паспорта, чтобы я заказал билет.

А остальные данные вас не интересуют, - высасывала из клубники сок Фортуна.

Вы будете жить в отдельном номере, - сделал вид, что не услышал, Павел.

Я думала, что чудес не бывает.

Но волшебники случаются.

Вы хотели сказать - фокусники?

Хорошо, пусть будут. Иллюзионисты.

Спасибо, я уже живу с одним… сплошные иллюзии.

Чувствую, сегодня нас ожидает вечер откровений, - подлил еще чаю Павел.

Я могла бы быть откровенной, но вы же не пьете.

Нет, я пошутила, чая достаточно.

Так вы замужем?

Мужу будете звонить?

Он с сыном на рыбалке. Разве я уже дала согласие?

Разве нет? - нарезал Павел кружочками еще немного колбасы и засунул себе в рот самый неудачный.

Что-то во дворе вы не были таким напористым и деньги мне сразу выложили.

Мне показалось, что мы там были ближе.

В смысле?

Вы общались со мною на «ты». Кроме того, у меня есть один недостаток: я не дерусь с женщинами.

Да уж, достоинством это точно не назовешь. А что вы с ними делаете?

Ринат Валиуллин

ГДЕ ВАЛЯЮТСЯ ПОЦЕЛУИ

Если вам кажется, что надо что-то менять в этой жизни, то вам не кажется.

Он зашел в темную проходную двора, задумчивый и рассеянный, когда неожиданно перед ним возникла фигура и объявила женским голосом:

Деньги давай!

Сколько? - спросил безразлично, заметив в руках девушки ствол.

А давайте все.

На! - вырвал он театрально, словно сердце, бумажник из-за пазухи.

Что же вы так без сожаления сорите деньгами? - взяла незнакомка кошелек, вытащила купюры и, бросив ему в ноги опустевший кожаный чехол, зачем-то пересчитала деньги.

Скучно, - поднял он портмоне и сунул его обратно к сердцу.

Так вы, наверное, только с хорошими людьми общаетесь?

Вот и мне скучно.

Так вы, наверное, никого не любите?

Даже не знаю, что ответить. Выровняло всю любовь, как катком, плоская она стала что ли, - поежилась от холода девушка и втянула свою длинную шею в плечи.

Замерзли совсем?

Конечно, полчаса вас ждала в этом закоулке.

Почему выбрали именно этот, здесь же довольно светло? Хотя могли бы шмальнуть по фонарю, чтобы запустить сюда мрак.

Именно поэтому, - снова поежилась она.

Чаю не хотите выпить? Я живу в этом дворе на седьмом этаже.

Жаль, что не на седьмом небе…

С вашей игрушкой это можно исправить.

Вам не кажется странным, что жертва приглашает преступника на чай? - переступала стройными ножками на высоком каблучке девушка.

Нельзя же вас отпускать в таком состоянии, вы ведь черт знает что можете натворить. К тому же у вас приятный голос.

Спасибо, а с чем будет чай? - улыбнулась девушка и убрала пистолет в сумочку.

С клубничным вареньем.

Откуда у вас оно?

Разве я похож на человека, у которого не может быть клубничного варенья?

Очень похожи. У скучных людей даже с сухарями туго.

Потому что они предпочитают есть в одиночестве пирожные в кафе.

Давайте поспорим!

Давайте, только чем вы будете платить? Ведь денег у вас уже нет.

Может, дадите в кредит?

К сожалению, мой банк только что закрылся. Есть другие предложения?

Павел, - протянул он руку.

Руку мне действительно давно никто не предлагал. Фортуна, - сняла она перчатку и в ответ протянула свою ладонь. - Кстати, у меня есть свежий батон. Не смогла удержаться, проходя мимо булочной.

Тогда сам Бог велел.

Что велел?

Даже если вы на краю отчаяния, стоит ли бежать от чая?

А с чего вы взяли, что я на краю?

Преступление всегда край. Ну, так мы идем или нет?

Страшно.

Чего вам бояться, у вас же пушка!

Вдруг соблазните меня и изнасилуете.

Хватит уже мечтать, - едко пошутил Павел. - Еще раз повторить про пушку? Вон мой подъезд, - указал на серую скалу из кирпича, которая поблескивала стекляшками неспящих окон. В небе спокойно дремала луна, прикрывшись темным одеялом случайного облака. Даже свежий весенний воздух не вдохновлял ее на подвиги.

Старый дом, - двинулась она в сторону подъезда, не глядя на попутчика.

Кто здесь только не жил.

Что, все умерли? - робко пошутила Фортуна.

Только великие.

А вы хотели бы к таковым относиться? - двигалась она медленной легкой походкой чуть впереди него.

Уже нет. Хочется жить, а не относиться.

А вы что делаете?

В этот момент Фортуна остановилась и обернулась.

Я про квартиру, - затянул неувязочку Павел.

Так лучше.

Неожиданно навстречу им выбежала какая-то шавка и начала истошно материться.

Черт, бегают тут всякие, - вздрогнула Фортуна.

Не бойтесь, она не кусается, - отозвался из темноты голос. Хозяин не спеша перебирал ногами вслед за четвероногим другом.

Я тоже не кусаюсь, но зачем же об этом так орать?

Она в наморднике, - не услышал ее слов владелец собаки.

Дом был действительно пожилым и грузным, с лишним весом опыта и недомоганий. Шершавое мрачное лицо прошлого века, изъеденное окнами, лишний раз напоминало, что по ночам его мучила бессонница. А всякий раз, когда входили люди, он открывал рот, тяжело вздыхая и громко чмокая губами, провожал их в глубь себя, по широким бетонным лестницам, в свой внутренний мир, где теплилась жизнь. Он, как никто другой, знал, что жизнь - это цепь причин и следствий, которую надо постоянно смазывать любовью, чтобы не скрипела от обстоятельств. Гулкие шаги жильцов, как стук сердца, отдавались в его душе. Давление было ни к черту: то опускалось, то поднималось, как сейчас. Наконец лифт остановился на седьмом и из него вышли мужчина и женщина.

Ринат Валиуллин – писатель, имеющий необычный слог. В его произведениях всегда можно проследить особую игру слов. Одной из книг, в которой читать каждое предложение – это наслаждение, является «Где валяются поцелуи». Роман пестрит афоризмами, читать книгу нужно медленно и вдумчиво, чтобы прочувствовать каждое слово, каждый подтекст, каждый тон эмоций и чувств.

Автору великолепно удалось изобразить женскую душу с её тайнами и тёмными закоулками. Очень сложно понять, чего же хочет женщина, что происходит у неё внутри? Почему женщины думают одно, говорят другое, а делают третье? Как понять их, да и понимают ли они себя сами? Что для них значит любовь, какой они её представляют?

Главные герои романа – мужчина и женщина. Их знакомство происходит весьма странно: она грабит его на улице, а он вполне спокойно отдаёт все деньги. Грабительницу зовут Фортуна, она удивляется, почему мужчина не хочет бороться за свои деньги и спрашивает его об этом. Павел отвечает, что ему просто скучно. И уж точно Фортуна не ожидала, что он пригласит её погреться и выпить чаю. Где это видано, чтобы жертва угощала грабителя клубничным вареньем?

Познакомившись с героями поближе, можно увидеть, что Фортуна кажется острой на язык, немного грубоватой женщиной. На самом же деле ей очень не хватает любви. Но она привыкла быть сильной, она хочет показать, что справится без мужчин. Однако, даже самая независимая и сильная женщина нуждается в любви и ласке, как бы ни пыталась это отрицать. У Фортуны тяжёлый характер, и Павел мог бы оттолкнуть её от себя. Но возможно, ему это общение нужно не меньше. Вдруг она его удача, Фортуна?

В романе «Где валяются поцелуи» хорошо раскрыта тема отношений мужчины и женщины. Вполне обыденные вещи изображены как что-то особенное, поэтичное. Читателю предстоит погрузиться в мир героев с их проблемами, ссорами и примирениями. Ведь этот мир автор изобразил невероятно подробно и красиво.

На нашем сайте вы можете скачать книгу "Где валяются поцелуи" Валиуллин Ринат Рифович бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.

Оценил книгу

Есть писатели, которые наполнены идеями. Тогда они собирают слова, чтобы облечь эти идеи в форму и выплеснуть их из себя на благо или на горе нам, читателям.
А есть писатели, которые наполнены словами. Тогда они берут тень идеи (чужую реплику или не оформившийся образ) и украшают ее фразами, любовно обкладывая эту тень узорами из слов.
И вот видишь эту прекрасную субстанцию, тающий во рту белоснежный крем пирожного. И маленькой ложечкой начинаешь вкушать его, ожидая, что внутри встретишься с чудом кондитерского мастерства и будет там и бисквит, пропитанный ромом и сиропом и нежные ягоды...
Но чем дальше, тем глубже разочарование, ведь на тарелке только крем.
Я как то в детстве достала брикет шоколадного масла и стала его есть целиком. Мне казалось несправедливым, что мама такую вкусную вещь намазывает таким тонким слоем на хлеб. Надо ли говорить, что это было последнее шоколадное масло в моей жизни. До сих пор я боюсь последствий от такого блюда:)
Так и эта книга. В ней действительно много изящных и точных конструкций из слов.
Книга вся из цитат про то, как по разному чувствуют и мыслят о любви мужчины и женщины.
Но потом становится ясно, что конструкции самой книги то и нет. Ничего, кроме слов. А от них и от героев уже тошно.
И женщина, которая поначалу казалась такой остроумной, трогательной и лучистой начинает раздражать своим бесконечным нытьем про любовь. Так и хочется ей сказать: Лучана, да займись ты уже делом, отстань от мужика. Уже даже я хочу швырнуть в тебя тарелкой, как же это должно ему то надоесть. То она в постели, то она в тоске. Не человек- паутина слов и вздохов. Он пишет. А она? Муза? может быть музам так и положено? неудивительно, что музы обычно так быстротечны. Женщина-зефир это так утомительно.
Хотя и от мужчины и его бесконечных разговоров про бесконечные поцелуи хочется уже встать на подоконник и выпрыгнуть в другой мир. Можно даже в книжный.
И эти люди тянули такую волынку 4 года. Вот так изящно и ни о чем?
И тут вдруг оказывается, что все женские мысли сводятся к желанию надеть на себя белое платье на один день, а там и трава не расти. И все женщины это зефир. Даже одна единственная не может избежать этой участи. Она должна быть бесподобной, необыкновенной, ежедневно будить страсть и томно потягиваться. Вот и вся роль женщины, которая отведена ей в жизни. А мужчина должен её Видеть, то есть замечать, обращать на неё внимание, иначе она будет биться в тоске и ускользнет.
Так что либо тонна крема, либо ничего...

Этой бы книге не помешал дух абсурда...

Почему три звезды? Вполне оптимистичная оценка.
Потому что все же в книге что-то есть, даже, если это просто точно подмеченные цитаты из жизни. И она очень под настроение. Может быть, если её читать маленькими порциями, то она показалась бы вполне милой. А шоколадное масло вкуснее мазать тонким слоем на хлеб, чем трескать его в брикете:)

Оценил книгу

Может, мне стать когда-нибудь солнцем, чтобы ты согрелся мной?
Может, мне стать когда-нибудь твоей болезнью, чтобы ты заметил меня?
Может, мне стать когда-нибудь твоей любовью, чтобы быть хранимой тобой?..

До чего же моя книга! До чего же душе хорошо от нее, до чего же тепло и мягко сердцу! Как сладко утешаться ее словами, как тихо плачется от нежной грусти на ее дождливых страницах, как приятно-тяжело вспоминаются поцелуи.
Все, что можно встретить тягостном ожидании влюбленного человека, есть в ней.

Кому понять, как мороз охватывает кожу, когда встречаешь любимого человека? Кому понять, как невыносимо ждать того, про что знаешь, что оно ни за что не сбудется? Кому понять, каково чувствовать себя замененной, отошедшей хоть на секунду, но на второй план человеком, которого любишь? Тому, кто, наверное, чувствует то же самое. То же, что герои этой книги. Книги в книге. Романа в романе. Жизни в жизни. Поцелуя в поцелуе...

- У меня высушены губы поцелуями наших встреч, даже кофе не смог освежить.
- У меня как бедто небо отняли, кислородное голодание.
- У меня - солнце и землю.
- Я иду и проваливаюсь в воспоминания. И на мне до сих пор твоих теплых объятий платье.
- Не снимай его, слышишь.
- Хорошо, снимешь сам. Я, лишенная без тебя этой буквы и смысла, не могу как следует выразить.

Человек, услышавший хоть раз подобное, может считать, что жизнь его прекрасна. Человек, услышавший хоть раз подобное, может считать, что имеет самое ценное, что есть на свете - другого такого же, который его любит.

Но сколько горя приносит эта любовь, сколько от нее болезней. Как гадко чувствовать себя ненужной, уставшей, надоевшей, больной всеми своими привязанностями, как тяжко хранить в памяти все лучшее, что было, как страшно видеть вокруг себя цветы, поадренные другим и поцелуи, неумело налепленные чужим людям, не родным, а совсем-совсем чужим, незнакомым. Все в жизни можно отдать за то, чтобы не видеть, как родные родных меняют на посторонних, как счастье покрывается слоем пыли в пустых шкафах, как глаза мозолят чужие радости, как валяются ненужные поцелуи.

Но можно все отдать и за то, чтобы, пережив все страхи и одиночества в мире, прочитать тихие слова, написанные истинно любимым:

Цветами будут мои сильные руки. Если ты любишь меня, дай мне в тебя окунуться, не требуя ежеминутно признаний и доказательств любви. Мне как мужчине не надо кричать постоянно об этом. Я молча переживаю свои чувства. Просто прислушайся: с каждым вздохом произношу «я люблю тебя».

1. Вот как-то так. Сама не поняла, что написала XD

   Но не смотря на весь сумбур, есть в этой книге что-то... тягучее, притягательно, интригующие. И пусть текст иногда похож на сборник отдельных фраз, с претензией на философию, читать довольно приятно. Книга насквозь пропитана любовью, ожиданием любви, чувством потери, непониманием, ревностью, нежностью и страстью. В общем, целая солянка чувств, успевай только впитывать.

   Наверное, перечитывать эту книгу я бы не стала. А вот так, один раз прочесть, самое то.

   Всем хочется быть единственными и неповторимыми